История № 6. Ул. Невзоровых, 28

Когда этот квартал строил один из первых жилищных кооперативов в Советском Союзе, ситуация с жильём в городе, да и в стране была катастрофической. Из архивных документов Управления Нижегородского губернского инженера от 1925 года гласит:

Отчаянное положение заставляло рабочих самим браться за сооружение неких подобий жилища, часто используя вагон, каюту с баржи или из полугнилого леса, употребляя даже днища разбиваемых за ветхостью барж, создавая для себя постройки в 2–3 кв. сажени и при всём этом впадая в долги, вызывающие длительное полуголодное существование семей построившихся

В 1926 году на одного жителя приходилось 5,9 м.кв жилой площади. В соседних городах — и того меньше: в Канавино — 4,0 м.кв., в Сормове — 3,5 м.кв. Это меньше, чем в среднем по Советскому союзу — 5,8 кв.м. и намного меньше нормы, к которой стремились — 9 кв. м. на человека. Приток рабочих из деревни усугублял жилищный кризис еще сильнее: с 1924 по 1927 из-за прироста населения удельная жилплощадь упала на 17%, даже несмотря на активное строительство.

Сразу после того, как в стране была разрешена жилищная кооперация (постановление от 16 мая 1924 года), в Нижнем Новгороде было зарегистрировано кооперативное товарищество «Объединение», которое построило этот квартал (позже кооператив был переименован в «Красный просвещенец»). 

Вступительный взнос составлял 5 рублей, стоимость пая — 100 рублей, что было значительно больше, чем в других подобных товариществах — может быть, именно поэтому здесь собралась интеллигенция. 

Изначально кооператив рассматривал даже не строительство, а аренду и ремонт уже существующего дома по ул. Воробьева, 11 (сейчас это улица Малая Покровская, дом не сохранился). Но восстановление было признано нецелесообразным из-за высокой стоимости, и 2 декабря 1924 года товарищество приняло решение о строительстве новых жилых домов на 2 квартиры. То есть, они хотели построить двухквартирные дома, но им не разрешил Комитет содействия жилкооперации.

Условием выдачи ссуды на строительство было использование проекта дома, который победил во всесоюзном конкурсе (об этом подробнее — в истории № 4). Специально делали конкурс для того, чтобы выбрать лучший по экономическим показателям дом, а кооператоры захотели себе что-то другое. Это стало конфликтом: на страницах газет спорили, какой дом выгоднее, 4-квартирный (победивший в конкурсе) или 2-квартирный (как хотела жилкооперация). Четырёхквартирный, говорили партийные чиновники, более дешёвый и лучше соответствует новым условиям быта. Двухквартирный, говорили члены кооператива, экономичнее, потому что не требует сложных конструкций. Построили четырёхквартирные. 

Копия фрагмента с чертежа 1925 года. Проект жилого двухэтажного деревянного дома на 4 квартиры РЖСКТ “Объединение”, тип 1.  Дома № 16 по улице Тверской и № 33 по ул. Белинского

Договор на строительство был заключён в сезон 1925 года. Стоимость строительства первых домов (ул. Белинского, 33 и ул. Тверская, 14) составляла 24000 рублей. Таким образом, каждая квартира по смете стоила 3000 рублей, а первоначальный пай каждого члена товарищества составлял всего около 3% от ее цены). Но строительный сезон 1925 года был неудачным для всего жилого строительства в городе: острый дефицит строительных материалов и рабочих рук сопровождался задержкой кредитов от банков. Многие организации, получив доступ к какому-либо материалу, занимались спекуляцией⁹ на рынке, что усиливало дефицит еще сильнее  Зачастую, для завершения строительства приходилось использовать непригодный сырой лес и пережженный кирпич. Вторым ударом по темпам строительства послужило наводнение весной 1926 года, которое вместе с нижней частью города затопило строительные склады и причалы, чем практически вдвое уменьшило строительный сезон. 

Наводнение 1926 года. Сормово

27 декабря 1927 года был подписан акт о приёмке восьми домов по улице Белинского, по 16-й линии (чётная сторона ул. Тверской), Мининской улице (Невзоровых) и 15- линии (нечётной стороне ул. Ашхабадской). Каждый дом — с водопроводом и канализацией, с деревянными службами (сараями) и погребами. Комиссия отметила, что расстановка некоторых зданий по земельному участку сделана с отступлениями от первоначального плана. Дома № 33 по ул. Белинского и № 2 по ул.Тверской/16-й линии были сделаны с коридорами за счёт одной из комнат, а некоторые дома лишились балконов.

Александр Михайлович Белевич, будущий застройщик «Просвещенца» родился в 1879 году в семье священника. Окончил духовную семинарию в 1901 году и вступил на службу в отделение Госбанка в Вильне (с 1918 года — Вильнюс). Работал в банковской сфере  с перерывами на «работу по специальности»: 2 года в Госбанке в Вильне, год — в Хабаровске, затем там же — ещё год в Успенском соборе и 3 года в духовной семинарии Владивостока. Затем — снова Госбанк, теперь в Варшаве, и в 1912 году — направление в Нижний Новгород, за год до постройки красивейшего здания Госбанка на Большой Покровской, 26. Кстати, там же работал будущий застройщик этого квартала Константин Иванов. Встречались ли они на работе? Известно, что Белевич точно работал в Госбанке до 1917 года (позже биограифя теряется), а Иванов, по воспоминаниям родственников, в 1924 году работал в Госбанке вместе с другим застройщиком квартала, Миронычевым (эта история будет позже). 

Александр Михайлович Белевич

Белевич женился на вдове надворного советника Ольге Евгеньевне Залесской, урожденной княжне (в архивном документе написано неразборчиво: или княгине) Ширинской-Шахматовой (известный княжеский род Ширинских-Шихматовых берёт своё начало из Золотой Орды, многие представители рода служили священниками, один из них — как раз в Вильне, но история знакомства будущего члена кооператива Александра Михайловича и его жены Ольги пока остаётся неизвестной, понятно лишь, что княжеский титул она унаследовала от предыдущего брака). Жена была старше мужа на 16 лет, когда они поженились, ему было 23, а ей — 39 лет. 

В соседней квартире жил один из учредителей кооператива, Беляевский Павел Васильевич. Родился в 1874 году в Княгининском уезде, работал инспектором в Госбанке на Покровке, арестован и расстрелян в 1937 году.

Следующая история — у дома напротив, № 21